– Господи! Сначала поставь поднос, а потом убирай вещи, – отчитала его миссис Фрятт. – Мужчины не в состоянии продумать свои действия даже на один шаг вперед.

Судя по взгляду, который Чарльз бросил на мать, он был готов ее убить. Но вместо этого он просто сгреб книги и журналы и освободил стол.

– Чарльз – первоклассный ювелир с энциклопедическими знаниями о драгоценных камнях, металлах и старинных украшениях, но в быту он безнадежен.

Чарльз взял поднос и поставил его на стол.

– Все готово, мама.

Он вышел из комнаты. Миссис Фрятт разлила кофе.

– Когда магазин закрыт, ему некуда себя деть.

– Магазин? – переспросила Эрика.

– Он ювелир в Хаттон-Гарден, – похвалилась Эльза. – Женился на милой еврейке, и им в наследство достался магазин. Конечно, все держится на нем. Он знает все. Его приняли в обществе, а это очень тяжело заслужить, если вы понимаете, о чем я.

Некоторое время все молча пили кофе.

– Вы кого-то подозреваете? – прервала тишину миссис Фрятт.

– Мы узнали, что Марисса вела очень насыщенную жизнь. Она вам что-нибудь рассказывала?

– Немного. У меня сложилось впечатление, что она профессионал. Ее очень хвалили и ценили, и она хотела уехать. Я видела девушек, с которыми она танцевала. Мне показалось, они очень дружны. А вот эта ее вульгарная подруга – как же ее зовут? – ужасное создание в очках с толстыми линзами… У нее еще такое имя, типичное для комедийных сериалов.

– Шэрон, – подсказала Мосс.

– Да, она. Марисса говорила, что она к ней липла, как банный лист, от нее было не отвязаться. Надоедала ей постоянно, чтобы она стала лицом парикмахерской, где она работала, – миссис Фрятт скорчила гримасу омерзения.

– Как я понимаю, вы туда не ходите? – спросила Эрика.

– Нет. Я хожу в «Чарльз энд Чарльз» в Челси, и качество услуг стоит всех затрат на дорогу туда.

– Значит, у вас не сложилось впечатления, что у Мариссы были враги? – спросила Мосс.

– Ну, насколько я ее знала… Не забывайте, она была… Я понимаю, что так больше не говорят, но она была моей подмогой. Мне она нравилась, но между нами пролегала пропасть в виде разницы в возрасте и социальном положении, и мы не могли быть очень близки. По крайней мере, я с ней близка не была. А вот ей ничто не мешало жаловаться мне на свою ужасную мать. Толстую алкоголичку и мразь во всех отношениях. – Миссис Фрятт подалась вперед и подлила им кофе. – Марисса, правда, рассказала мне кое-что нехорошее. Несколько недель назад она возвращалась с выступления домой, шла со станции Крофтон-парк. Было поздно и темно. Когда она проходила мимо кладбища, к ней подошел очень высокий мужчина в противогазе.

– Что? – от неожиданности Эрика чуть не уронила чашку на стол.

– Да, она шла пешком со станции одна – что, по-моему, чистое безумие, – и тут он вышел с кладбища и потащил ее к воротам, там есть темный угол. К счастью, ей удалось отбиться и убежать.

Эрика и Мосс переглянулись.

– Она заявляла об этом в полицию?

– Я не знаю. Она рассказала мне мимоходом, как про очередное приставание. Но, кажется, этот случай не столь безобиден. Я смотрела новости, там говорили про мужчину в противогазе, который нападает на людей поздно вечером, когда они идут домой с электрички. Несколько недель назад он напал на женщину и молодого мужчину. И еще на одну девушку – в рождественскую ночь. Вы знаете, кто это?

Эрика ничего не ответила. Она вспомнила, что утром ей рассказывали про этого человека коллеги в участке. Внезапно с задворок сознания он передвинулся в центр и завладел ее вниманием.

– Вы можете точно сказать, когда и где это было? – спросила Эрика.

– Точную дату я не знаю. Где-то в начале ноября. Она рассказывала, что приехала на последней электричке, и на станции было малолюдно. Было уже после полуночи. Она шла домой со станции Крофтон-парк, и прямо около входа на кладбище на Брокли-роуд из ниоткуда возник этот высокий человек в черном. Он весь был в черном – длинное черное пальто, черные перчатки. И в противогазе. Она сказала, что ей было очень страшно. Он попытался затащить ее на кладбище.

– Он приставал к ней? – спросила Мосс.

– Да. Попытался, но ей удалось сбежать. По улице ехала машина и спугнула его. Она побежала со всех ног, бежала до самого дома. Ей очень-очень повезло. Но в этом вся Марисса. Я всегда считала, что у нее есть ангел-хранитель. Вернее, до вчерашнего дня, – печально добавила она.

По пути в участок Эрика и Мосс заехали перекусить. Первая половина дня выдалась богатой на события: Шэрон рассказала им про планы Мариссы уехать из страны, Иван попытался покончить с собой, Марисса, как выяснилось, шантажировала Дона, и в довершение всего миссис Фрятт рассказала о нападении на Мариссу мужчины в противогазе.

Все эти мысли и вопросы без ответов сводили с ума, и Эрика чувствовала, как подступает головная боль. Доехав до участка, они сразу же пошли в штаб. На информационной доске появился большой постер с изображением Мариссы Льюис в костюме для бурлеска. Макгорри, Питерсон и еще двое сотрудников стояли рядом с ним, у стола.

– Прямо слюнки текут, – говорил Питерсон.

– Что здесь происходит? – отрезала Эрика, чувствуя подступающую злобу.

Питерсон хотел что-то ответить, но она перебила его:

– Я понимаю, что Марисса была весьма сексуальна, но она – жертва убийства. Вам что, обязательно ошиваться рядом с ее фото в нижнем белье?

Повисла неловкая тишина.

– Мы повесили именно эту фотографию, потому что на ней видна вышивка с ее символом, – объяснил Питерсон. – Видишь бриллиант на корсете?

– Да. Я в курсе. Она выступала под именем «Желтый Бриллиант».

От яркого освещения пульсация в затылке только усилилась.

– Мы связывались с магазином в Сохо, где был куплен этот костюм. Я узнал, что они также подгоняют одежду по размеру и делают вышивку, и мне дали контакт мастера, который вышивал этот бриллиант.

– Ясно. Тогда почему вы стоите у доски и отпускаете шуточки?

– Мы стоим тут, потому что только что привезли обед, – ответил Макгорри, показывая на бутерброды на столе рядом с доской.

– И я говорил, что слюнки текут от бутерброда с сыром и солеными огурцами, – добавил Питерсон, глядя ей прямо в глаза.

Всем остальным было явно не по себе.

– Хорошо. Молодцы. Мне нужна распечатка с расписанием всех выступлений Мариссы за последний месяц. И пришли мне контакт человека, который делал вышивку.

– Хорошо, – ответил Питерсон.

– Мосс, расскажи всем о событиях сегодняшнего дня и обнови информацию на доске.